На третий день после нашего приезда
теннисный турнир закончился, и теперь мы смогли по достоинству оценить подготовительную работу французов по организации нашего дальнейшего пребывания в Бресте!
К сожалению, в этот день произошел второй казус с участием Славы Беляева, который прилично подпортил нам настроение и чуть не сорвал вообще все мероприятие. Дело было так.
Утро началось как обычно - с тенниса и традиционного пива в Клубе.
Оказалось, что в этот день французы решили разделить нас на отдельные группы, чтобы пригласить на семейные обеды в свои дома. Кто-то был приглашен к Доминику, кто-то – к Дерьену, кто-то - к Ивону. Мы же с женой Таней, переводчиком Семеновым и Мишей Фалеевым были «распределены» на обед в дом Жанин и Норбера.
Распределением по семьям руководил, естественно, Дерьен. Но, в нашем случае, в дом Жанин мы попали, скорее всего, по ее просьбе, так как она уже знала, что мы привезли из Москвы шубу из чернобурки, и ей, конечно, не терпелось ее увидеть и примерить.
Из-за того, что все были приглашены в гости в разные места, то разъезжались мы из Клуба в тот день не все вместе, как обычно, а отдельными группами, за которыми специально приезжали гостеприимные хозяева.
Так получилось, что наша группа осталась на кортах последней, и уже перед самым отъездом ко мне подошел Жорж и передал конверты, в которых, как оказалось, находились предназначенные для всех нас те самые карманные деньги, на получение которых мы робко надеялись. Денег было не много – по 150 франков (по 30 долларов) на человека, но мне было очень приятно, что наши ожидания подтвердились.
Я положил все эти конверты в сумку, а по дороге к Норберу решил заехать в гостиницу и оставить их там, чтобы раздать деньги завтра утром, когда все соберутся. Тем более, что мне все равно нужно было туда заехать, за шубой для Жанин.
Обед прошел прекрасно. Мы впервые ели диковинные тогда для нас, разнообразные морепродукты, запивая их не пивом, как положено у нас, а белым вином, как положено у них! А так как с нами был переводчик Игорь, то и с общением за столом не было никаких проблем.
К тому же, Жанин очень понравилась привезенная нами шуба, и она вся сияла от удовольствия. Правда, было еще непонятно, кто из нас более доволен этим обстоятельством: она или мы - в предвкушении получения приличной суммы
французских денег.
После обеда нас, очень сытых и слегка пьяных, отвезли в гостиницу, где мы узнали, что на этом сегодняшняя программа еще не завершается. Вечером мы все приглашены на прием к Иву, который, как нам объяснили, владея сетью бензоколонок, является одним из богатейших людей этого города.
Оказывается, при распределении нас в разные дома на обеды, его почему-то обделили и он, испытывая к нам еще с
посещения Жуковского очень теплые чувства, и, видимо, в пику Дерьену, решил пригласить к себе на ужин сразу всех.
К Иву мы добирались тоже отдельными группами. По мере возвращения в гостиницу с обедов он забирал нас оттуда и привозил к себе.
У Ива был большой красивый дом с огромной гостиной, посередине которой находился бассейн с подсветкой, в котором плавали золотые рыбки. Нас встречала его симпатичная и веселая жена Мари-Лор с двумя черноволосыми мальчиками – одного года и семи лет.
Все «жуковские» французы, кроме молодежи (Марка и Филиппа) и их многочисленные друзья, с которыми мы перезнакомились за эти три дня, были уже в сборе, и ждали нас, подтягивающихся постепенно, в силу указанных выше обстоятельств.
Как всегда, оживление среди публики вызвал Наумов, появившийся в советской офицерской фуражке с кокардой ВВС и с Георгиевским крестом на груди. Фуражка тут же была подарена семилетнему сыну Ива, которую счастливый мальчик не снимал весь вечер и пошел в ней спать.
Наконец, всех наших привезли и после обильного аперитива усадили за большие круглые столы – ужинать!
Потом начались танцы,
появился большой торт, с приветственной надписью из крема, типа «Брест приветствует своих советских друзей!», и все бы закончилось традиционно хорошо, но…!
Где-то в середине вечера ко мне подходит растерянный Гена Горюнов, который по очереди с Викулиным практически непрерывно осуществлял видеосъемку нашего визита, и предлагает посмотреть на его камере сюжет, который он только что снял.
Я вижу, что за боковым пустым столом, сидят Игорь Волк с переводчицей Катей (которая как-то незаметно, на второй день приезда, появилась в нашей группе. По-видимому, ее нам подсунула, на всякий случай,
местная, советская резидентура), а напротив них – Пьер, который, как оказалось, является тестем хозяина дома, и Дерьен.
Волк, раскрасневшись, в чем-то горячо убеждает Дерьена. При этом лица французов выражают явное недоумение и растерянность.
Вдруг Пьер вскакивает, что-то явно недовольно говорит и быстро исчезает из кадра.
В это время началась какая-то суета. Хлопнула входная дверь. Куда-то побежал встревоженный Ив. Никто не мог понять, что происходит?
И тут Гена рассказывает мне о содержании сцены, которую я наблюдал без звука на его видеокамере.
Оказывается, Волк специально отозвав в сторону Дерьена и Пьера, спросил у них, действительно ли они сегодня утром передали мне деньги для членов нашей делегации. Они, естественно, это подтвердили. Тогда Волк, с трагическим видом сообщил им, что я эти деньги им не отдал и, наверное, не отдам! То есть, по его мнению, я их присвоил себе! И вообще, я уже никакой не Председатель Жуковского теннисного Клуба. А Председатель теперь – Слава Беляев, и все взаимодействия с нами они теперь должны осуществлять только через него!
Выслушав от Кати французский перевод этого эмоционального заявления раскрасневшегося Волка, Дерьен от неожиданности вообще потерял дар речи, а Пьер настолько возмутился услышанными обвинениями в мой адрес, что решил тут же покинуть наше общество, для чего выбежал из дома, сел в машину и уехал домой.
Увидев убегающего, очень возбужденного тестя, за ним бросился вдогонку ничего не понимающий Ив, но было поздно!
Я, обалдев от услышанного и еще не до конца поверив в возможность такой подлости со стороны уважаемого мной Игоря Волка, подошел к нему с вопросом – что же я ему такого плохого сделал, что он меня сейчас вот так обосрал? На что Волк мне нервно
ответил, что к нему, как к «руководителю делегации», обратились «обеспокоенные ребята» и попросили поговорить с Дерьеном, чтобы я вернул им их (!) деньги.
Ну, тут я сразу понял, кто эти «обеспокоенные ребята»! Это мой «теннисный приятель» Вайковский, как-то случайно узнав, что мне сегодня передали эти злополучные карманные деньги (видимо, ему сообщил об этом Жорж, с которым они были вместе на обеде), подзудил все-таки Беляева, чтобы он, наконец, «дал понять французам, кто здесь главный!»
Сам же Беляев, конечно, никогда не решившийся бы на такой разговор с Дерьеном (да и как бы он смог с ним говорить без переводчика?), пожаловался на меня Волку и тот, не подумав как следует, и не до конца понимая наших отношений с
французами, сделал то, что сделал, о чем, видимо, сразу и пожалел.
Надо сказать, что благодаря выпитому за день алкоголю и теплой, как всегда, обстановке, царившей на этом приеме, ни французы, ни большинство из наших, слава богу, так и не поняли, что произошло и продолжали, как ни в чем, ни бывало, веселиться.
Интересна была реакция на происходящее основных инициаторов этого, едва не случившегося скандала, когда я к ним обратился за разъяснениями.
Вайковский сделал вид, что он вообще ни при чем, и не понимает, о чем я говорю.
Беляев же, напустив на себя
серьезный вид, возмущенно закудахтал: «Мы из-за тебя не смогли сделать шопинг! Мы хотели сегодня сделать шопинг!»
Какой шопинг? – не понял я. - Когда бы они его сегодня успели сделать? И, вообще, откуда он слово-то такое узнал? «Шопинг!»
На следующее утро я собрал всех наших внизу, в холле отеля и раздал им конверты с этими злополучными деньгами.
К моему удивлению, Игорь Волк к нам из своего номера так и не спустился, и как мне кто-то объяснил – он прекращает визит и срочно улетает сегодня в Москву. Кто и по какой причине так оперативно организовал и оплатил его незапланированный отъезд, что стоило немалых денег, можно было только догадываться!
«А как же быть с его деньгами?» растерялся я.
«Не волнуйся, я ему передам!» - засуетился Беляев, и быстро схватив предназначавшийся Волку конверт убежал куда-то наверх.
«Ну, что ж, оно и к лучшему», подумал я с некоторым облегчением. Нормально общаться с Волком после вчерашнего инцидента мне было бы достаточно сложно.
Оптимизация статьи - промышленный портал Мурманской области