В послевоенные годы органы госбезопасности были нацелены на розыск и предание суду изменников Родины.
В 1946-1953 годы в Мурманской области были арестованы более сотни государственных преступников. В числе арестованных - агенты немецкой разведки и диверсанты, завербованные после перехода на сторону врага и обученные в немецких разведшколах в Борисове, Смоленске и на территории Норвегии - Тихомиров, Польских, Собинцев, Шишков, Дубровский, Журавлев, Быков и др.; агенты немецкой контрразведки: Акимов, Таркевич, Майстер, Рийачев и др.; бывшие служащие немецкой полиции, армии и националистических банд - батальона Таглая, отряда "Ека", состоявших в основном из членов "Союза борьбы с большевизмом", присягнувших на верность Гитлеру: Васильев, Целовальников, Сергов, Дорохов, Зайцев, Гришин и др.; многочисленные служащие русской освободительной армии (РОА) изменника Власова, так называемого Украинского вызволительного войска и других политических организаций и военных формирований.
Жаркевич, например, будучи механиком по профессии, отремонтировал подбитый танк "и воевал на нем в отряде карателей против партизан, давил их гусеницами, расстреливал из пушки и пулемета. Добровольно оставшийся на оккупированной территории Шкадоберга сразу же по приходу в село немцев выдал им на расправу председателя сельсовета и его сына, пятерых военнопленных, сбежавших из лагеря и скрывавшихся у крестьян, а также пять цыганских семей. Все были расстреляны.
Изменник Богерцов и его соучастники за одну ночь сожгли три крестьянских дома, угнали из деревни лошадей и коров.
Описания всех преступлений, совершенных изменниками Родины, арестованными в
Мурманской области, составили бы многие толстые тома. И это при том, что многие крупные, особенно групповые уголовные дела направлялись для расследования и суда по месту совершения преступления.
Послевоенная амнистия освободила от наказания тех, кто не участвовал в конкретных актах насилия. Их ссылали на спецпоселения, при желании - с семьей, использовали в разных отраслях промышленности. На Кольском полуострове таких спецпоселенцев насчитывалось тогда 2,5 тысячи человек.
Были среди арестованных изменников Родины и не спецпоселенцы, а прибывшие на Мурман по собственной инициативе - с целью скрыться от правосудия. Таким оказался бывший у немцев жандармом Журга, скрывавшийся по документам на имя А. М. Папуши. Злостный каратель Андреев, проживавший в Кольском районе под фамилией Кондратьев (документы на эту фамилию купил в Ленинграде). Также скрывал свое лицо учитель из города Кировска Поляков. 17 таких изменников были объявлены во всесоюзный розыск, а "вынырнули" у нас.
Только в 1952 году в Мурманской области было установлено 33 государственных преступника. Из них бывших агентов германских контрразведывательных, карательных и полицейских органов - 3, активных пособников и карателей -11, бежавших из мест заключения и ссылки, высылки и спецпоселения - 10.
Одновременно с арестами агента абвергруппы-304 Журавлева, агента германского разведоргана "Цеппелин" Быкова, агента "СД" Титникова и других продолжались аресты по печально известной статье 58-10 УК РСФСР - об ответственности за антисоветскую агитацию, под которую попадала всякая критика недостатков советской действительности, руководства страной.
Заместитель начальника управления министерства госбезопасности по Мурманской области Ганин дал "добро" на арест В. В. Харитончика. Якобы тот обучался в разведывательно-диверсионной школе в городе Дрездене и был причастен к националистической фашистской организации, созданной немцами в Белоруссии во время войны. В процессе следствия выяснилось, что хотя Харитончик и числился в вышеуказанной организации, но практического участия в ее деятельности не принимал и в немецкой школе не обучался. Он служил в Советской Армии и участвовал в боях с фашистами. Уголовное дело на Харитончика было прекращено, он освобожден из-под стражи, а полковник Ганин отделался выговором.
В 1949 году
Мурманским управлением МГБ были получены и направлены в Москву данные о вербовке американской и английской разведкой советских граждан за границей перед их возвращением в СССР. При этом они получали задания сколачивать в стране группы из антисоветски настроенных лиц, которые могли бы служить интересам западных держав в случае новой войны. Завербованные должны были передавать сведения о вооруженных силах нашей страны, они снабжались подставными адресами в западных странах, явками и паролями.
В 1951 году были обнаружены следы пребывания в Мурманской области иностранного разведчика. Был убит военнослужащий одного из военных аэродромов: найдены гильзы, патроны и другие предметы иностранного производства. Но нерасторопность привела к тому, что шпиона обнаружили только тогда, когда он переходил обратно границу. Пуля, выпущенная нашим пограничником, ранила лазутчика, но не предотвратила его ухода за кордон. На состоявшейся коллегии МГБ СССР были вскрыты и другие недостатки в работе Мурманского управления госбезопасности. Было указано на необходимость активизировать розыск бывших агентов разведывательных и контрразведывательных органов Германии, которых начала активно использовать разведка наших бывших союзников, а также усилить охрану государственной границы.
18 июля 1953 года арестованы два агента американской разведки - Владимир Константинович Галай, 1933 года рождения, уроженец Краснодарского края, и Юрий Александрович Храмцов, 1931 года рождения, уроженец Удмуртской АССР. Оба русские, с образованием 5 классов, бывшие военнослужащие Советской Армии, дезертировавшие в 1952 году из советских войск за границей.
Галай, водитель бронетранспортера, на допросе у американцев выдал известные ему данные о своей части и выступил по радио "Голос Америки" с речью антисоветского содержания, после чего был завербован американской разведкой под псевдонимом "Лоуренс О. Джонсон". Затем в течение семи месяцев обучался радиоделу в Мюнхенской разведшколе под кличкой "Василий".
Храмцов, бывший рядовой мотомехполка, бежал в американский сектор Берлина с оружием, был доставлен оттуда самолетом во Франкфурт-на-Майне и в течение пяти месяцев содержался в изоляции, обрабатывался в антисоветском духе. В ноябре 1952 года он обучался в той же Мюнхенской разведшколе.
Галай и Храмцов были доставлены из Западной Германии самолетом в Северную
Норвегию и далее до границы с СССР на автомашине. Границу пересекли нелегально и были задержаны на советской территории в 60 километрах от нее. Задержанию способствовал инцидент, произошедший между ними после перехода границы. Храмцов предложил Галаю сдаться советским властям, а тот вместо ответа трижды выстрелил в него из пистолета и бросил напарника в тундре, посчитав его мертвым. Вовремя обнаруженный Храмцов получил медицинскую помощь и остался жив.
Откровенные показания Галая и Храмцова имели важное политическое и военное значение. Они стали неопровержимым доказательством враждебного курса США и их союзников по НАТО. Это задержание позволило сорвать многие разведывательные акции американской разведки и принять заметные меры на будущее.
После смерти Сталина было произведено слияние Министерства госбезопасности с МВД СССР, которое возглавлял Берия, а после ареста и суда над ним был создан Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР. При этом штаты личного состава Управления КГБ при СМ СССР по
Мурманской области были намного сокращены и обновлены. Уволены на пенсию и скомпрометировавшие себя работники. Ликвидированы 5-й политический и экономический отделы управления. Главными задачами остались разведка и контрразведка.
Приказы КГБ при СМ СССР требовали от всех его сотрудников строжайшего соблюдения социалистической законности и правопорядка. Важнейшей частью работы чекистов стало проведение в жизнь государственных актов, предусматривавших ликвидацию последствий культа личности Сталина и преступной деятельности Берии, который длительное время лично руководил работой НКВД-МВД СССР.
За один лишь неполный 1954-1955 год следственным отделом управления КГБ совместно с областной прокуратурой было пересмотрено в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 года "Об амнистии" 45 уголовных дел жертв необоснованных репрессий 30-х годов. Одновременно рассматривались различные жалобы осужденных и арестованных. В их числе оказалось, например, заявление арестованной Павловой на сотрудника
Мурманского управления КГБ подполковника Захарова, который, как писала Павлова, оскорблял ее на допросе. За это Захарову приказом начальника управления был объявлен выговор, о самом факте нарушения, как это требовалось, доложено в Москву.
Работа по реабилитации жертв репрессий продолжается до сих пор. Она предусматривает конкретные последствия: распространение на реабилитированных правил пенсионного, жилищного и иного обеспечения. Местные власти оказывают помощь реабилитированным в осуществлении их прав и интересов, а также в создании памятников жертвам репрессий, в содержании в надлежащем порядке мест их захоронения.
Но ни один из государственных актов о реабилитации не распространялся и не распространяется на изменников Родины и карателей периода Великой Отечественной войны, нацистских преступников, участников националистических банд, формирований и их пособников, работников, занимавшихся фальсификацией уголовных дел, а также лиц, совершивших умышленные убийства и другие уголовные преступления.
Мурманскими чекистами разысканы и арестованы десятки изменников Родины. Это бывший начальник немецкой тюрьмы Каюда, агенты немецкой разведки Юшкевич, Докшин, Щеглова и многие другие государственные преступники, палачи.
В Печенгском районе был арестован Дашкевич (фамилия по ряду причин изменена). До войны он работал в военкомате начальником отдела, а в армии был штабным писарем. Во время боев под Сталинградом при выезде вместе со своим начальником на фронт он оказался в плену у немцев с находившимися при нем штабными документами, выдал противнику военную тайну, потом записался добровольцем на службу в Русскую освободительную армию генерала Власова, дал подписку о сотрудничестве с немецкой разведкой. После этого вместе с себе подобными был направлен в разведшколу в Норвегию, где проходил подготовку для заброски в тыл советских войск. В день падения фашистского режима школа была распущена приказом ее начальника, а ее личному составу предлагалось перебираться в нейтральную Швецию. Однако многие из агентов по разным причинам не могли выполнить этот приказ и оказались на сборном пункте перемещенных лиц, отправляющихся на родину. Здесь работали английские офицеры-разведчики, с которыми Дашкевич установил контакт и передал им список агентов немецкой разведки, обучавшихся в немецкой разведшколе. По окончании войны Дашкевич и другие советские граждане были репатриированы из
Норвегии в СССР. Двое из обучавшихся там вместе с Дашкевичем в немецкой разведшколе были арестованы. На следствии они дали показания о том, что англичане вышли на них благодаря тому, что их фамилии оказались в списке немецких агентов, переданном английской разведке Дашкевичем. Арестованный вскоре Дашкевич признал этот факт и по совокупности совершенных им других преступлений был приговорен судом к длительному сроку лишения свободы.
В Дальних Зеленцах был установлен и арестован долго скрывавшийся там от органов правосудия Андросик, служивший во время Великой Отечественной войны в карательном "охранном батальоне войск СС", творившем неописуемые зверства на временно оккупированной немецкими войсками территории Смоленской области и Белоруссии. Вместе с ним на скамье подсудимых оказались еще четыре его бывших сослуживца, которые принимали личное участие в многочисленных групповых и массовых расстрелах советских граждан, узников фашистских тюрем и лагерей, а также захваченных в боях партизан и разведчиков, мирных местных жителей. Только в одном налете в 1944 году на поселок Птичь Глусского района Гомельской области они загнали в баню сорок восемь стариков, женщин и детей, расстреляли их и, подпалив строение, сожгли трупы. Всех молодых и здоровых поселян угнали в Германию, куда в конце войны бежали и сами вместе с отступавшими немецкими войсками. Потом они сумели выдать себя за угнанных в Германию, чтобы скрыть свое преступное прошлое, и были призваны в Советскую Армию. После службы затаились на разных окраинах страны, боялись показаться в родных краях, где творили злодеяния. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Белорусской ССР признала всех пятерых виновными в измене Родине, участии в массовых убийствах соотечественников. Двое из преступников были приговорены к расстрелу.
Но главной задачей
Мурманского управления КГБ оставалось пресечение разведывательной деятельности, для которой использовались прежде всего государственная граница с членом НАТО -Норвегией, а также заходы иностранных судов в Мурманск, Умбу и Ковду. На интерес иноразведок к Советскому Заполярью указывали мощные радарные установки в Северной Норвегии, на самой ее границе с СССР, информация задержанных и уже знакомых нам шпионов Храмцова и Галая, регулярные поездки в Мурманскую область установленных разведчиков, работающих под прикрытием посольств и других дипломатических представительств в Москве, иностранных журналистов.
Пограничниками и территориальными органами КГБ были задержаны десятки нарушителей пограничного режима, предотвращен ряд попыток ухода за кордон лиц с враждебными намерениями.
О наличии таковых говорит и случай задержания прибывших в погранзону с этой целью Тиккер-Бяра и Неттика. Проверка показала, что они известны КГБ Эстонской ССР как националисты, вынашивавшие планы нелегального бегства за кордон с враждебными, антисоветскими целями. Оба были препровождены в распоряжение КГБ Эстонии. В середине шестидесятых годов лично сотрудником управления КГБ по Мурманской области подполковником А. Е. Роговым в районе пограничной Борисоглебской ГЭС был обнаружен и с участием пограничников задержан нарушитель границы, которым оказался американский гражданин Моот. Назвав себя туристом-одиночкой, путешествующим по Северной Норвегии, Моот заявил, что он заблудился и на советской территории оказался случайно.
Держался этой версии до конца, однако Мурманский областной суд не нашел оснований для оправдания его поступка и приговорил Моота за незаконный переход государственной границы к содержанию под стражей.
В начале 60-х годов в сетях калининградских рыбаков, ведущих промысел близ берегов США, оказалась случайно фляга с бумагами, в которых анонимный автор сообщал сведения, составляющие государственную тайну. В связи с тем, что они касались Краснознаменного Северного флота, в розыск включились и работники Управления КГБ при Совете Министров СССР по Мурманской области.
Проделав огромную по объему работу, они разыскали отправителя. Им оказался Чернухин, ранее работавший на одной из плавбаз Мурманского рыболовного флота. К тому времени его в Мурманске уже не было. Он уволился с работы и. проживал в Севастополе. Но мурманские чекисты довели дело до конца. При обыске в собственном доме Чернухина в Севастополе были обнаружены документальные материалы, подтверждающие его авторство записей секретных сведений, которые он пытался передать противнику из враждебных побуждений. У себя в сарае Чернухин хранил взрывчатку, патроны и другие боеприпасы, как он объяснил, "на всякий случай", некоторые предметы спекуляции.
2 сентября 1964 года коллегия по уголовным делам Мурманского областного суда за покушение на измену Родине в форме попытки преднамеренной выдачи государственной тайны в личных корыстных интересах, а также незаконное хранение боеприпасов приговорила Чернухина к 10 годам лишения свободы.
Показательно оперативное дело Четвертина. Являясь младшим научным сотрудником одного из мурманских институтов, он находился в 1958 году в составе научной делегации в Норвегии, где в то время активно действовали члены зарубежной антисоветской организации "Национально-трудовой союз", состоявшие одновременно на службе у американской разведки. Один из них вступил в контакт с Четвергиным и, используя его недовольство рядом обстоятельств, в том числе положением на работе, завербовал его для враждебной деятельности в СССР. Кроме задания Четвергин получил для связи средства тайнописи и зарубежные адреса, в том числе на случай бегства за границу.
Оперативные указания Четвергин должен был получать по радио в специальных передачах одной из зарубежных радиостанций, ведущихся регулярно в обусловленное время и на определенной радиоволне. С обнаружения этих передач и начался всесоюзный розыск агента, которому они предназначались.
Приглашенный для беседы Четвергин, правда, только после долгих препирательств, но до предъявления ему соответствующих доказательств в виде материалов и фактов, чистосердечно признался и раскаялся во всем. После этого он продолжал работать на прежнем месте, не скрывая от сослуживцев того, что с ним произошло.
Результат этого дела - один из примеров того нового, что вошло в практику работы органов КГБ в 60-е годы. Не аресты, а мероприятия по предупреждению государственных преступлений стали главной их задачей и главным критерием в оценке их работы.
Из книги "Госбезопасность - наш долг"
Оптимизация статьи - промышленный портал Мурманской области