В Баренцевом море промысел рыбы осуществляется в основном с помощью траловых судов, в том числе и маломерных, занимающихся прибрежным промыслом. Но исследования показывают, что прибыль, получаемая в результате увеличения добычи морересурсов, сопровождается ущербом, наносимым морской экосистеме траловым промыслом.
Острота этой проблемы возрастала параллельно с развитием тралового лова в открытом море. Появление около 1880 г. парового траулера, а затем, около 1894 г., оттертрала произвело переворот в рыболовном промысле, открыв возможности эксплуатации наиболее удаленных от побережья секторов. Суда, приобретавшие все большие размеры и становившиеся все более совершенными, могли выходить все дальше в море и эксплуатировать участки, остававшиеся дотоле «целинными». При этом, как отметили исследователи, вес улова, как правило, сначала увеличивается пропорционально увеличению пущенных в ход средств, а затем начинает в некоторых случаях довольно быстро падать.
К 1911 году уже сформировались две вполне конкретные точки зрения: быть или не быть траловому промыслу. Одной из них придерживались немногие
рыбопромышленники, считавшие возможным, даже необходимым, развитие тралового промысла. Другая, преобладающая часть, применяла в рыбном промысле сети и неводы и считала, что «траллеры уничтожают рыболовство, раздавливая рыб, молодь, икру», обосновывала большой вред тралового лова другими доказательствами, потому исключала возможность применения тралов.
На сегодняшний день единого мнения так и не достигнуто. Истина, как чаще всего бывает, лежит где-то посередине. Рассмотрим плюсы и минусы противоборствующих позиций.
Трал вылавливает рыбу только определённого размера – от 40 до 70 см. Это — младшие возрастные группы, активно участвующие в нересте. Более крупная рыба, относящаяся к старшим возрастным группам, уже не попадает в трал. А должно быть наоборот: ведь именно рыба старшего возраста, во-первых, не участвует в воспроизводстве стада, во-вторых, с возрастом достигает большей массы (треска живёт более 20 лет и вырастает до полутора метров — в этом можно убедиться, побывав в музее Полярного научно-исследовательского института морского рыбного хозяйства и океанографии им. Н.М. Книповича в Мурманске – ПИНРО). К тому же у трески присутствует каннибализм (поедание старшими особями младших), поэтому добыча более старшей группы рыбы поможет сохранению молоди, которая должна участвовать в процессе воспроизводства стада.
Ещё один отрицательный момент тралового промысла состоит в том, что за счёт несовершенства орудий лова погибает много рыбы. Исследования
Полярного института показали, что вся мелкая пикша, которая попадает в трал, проходит через сетку тралового мешка и погибает. Настоящая беда - применение у нас морально устаревших и порой неэффективных орудий лова маломерным флотом. Например, известный промысловикам трал "ББГЛ" был скопирован с килечного трала, применявшегося на Балтике еще в годы первых пятилеток. На промысле большими по размерам и мощности судами такая картина - тяжелый трал идет по грунту и зачастую наносит существенный урон донной флоре и фауне. Траловые сети от сильного напряжения вытягиваются, ячея сетей не сохраняет нужных размеров. Рыба, проходя через суженную ячею, травмируется. После этого выживаемость такой рыбы бывает невелика. Для сохранения маломерной рыбы ничего лучшего в практике промышленного рыболовства, чем применение селективных устройств, пока не придумали.
Однако некоторые специалисты утверждают, что не следует запрещать траловый промысел в Белом море. Благодаря работе именно траловых пароходов не исключается возможность открытия в будущем неизвестных до сих пор рыбных богатств, наподобие тому, как английские траулеры нашли стаи камбал на Семиостровской банке, в то время как русские промышленники, несмотря на 11-летнее существованье научно-промысловой экспедиции и не подозревали об этих рыбных богатствах. А ярусный лов рыбы, на поддержку и развитие которого правительство тратило миллионы, не отвечает ни требованиям края, ни требованиям времени.
Обсуждение рациональности использования различных видов промысла ведётся давно в разных странах. В Венесуэле, например, вступил в силу закон, запрещающий рыбный промысел с применением любых видов тралов на всей
акватории морских вод страны. В Норвегии тралового промысла нет. Там ярусным промыслом достигнуты вполне удовлетворительные успехи рыбной промышленности.
– Все сегодняшние беды оттого, что чиновники, руководители рыбной отрасли не занимаются стратегией промысла, для них наука – это карманный калькулятор. – Негодует Александр Кузьмич Чумаков, директор компании ООО «Персей». – Наука должна ОПРЕДЕЛЯТЬ стратегию развития промысла, должна стать основой для принятия управленческого решения. Вот тогда будет толк. А когда наука решает мелкие, оперативные вопросы – это никуда не годится.
Александр Кузьмич не понаслышке знает обо всех проблемах, которые стоят перед рыбной промышленностью. После окончания в 1967 году Калининградского технического института рыбной промышленности, Александр Чумаков прибыл по направлению в город Мурманск, в ПИНРО. 25 лет он добросовестно ходил в море, работал в Полярном институте, защитил диссертацию (кандидат наук). Создавая в 1991 году компанию «Персей», Чумаков преследовал важную цель – внедрение в прибрежных районах ресурсосберегающих технологий добычи морересурсов. В продолжении всего нашего разговора Александр Кузьмич не переставал искренне сокрушаться, что ресурсы Баренцева моря эксплуатируются расточительно, нерационально, не учитываются природные факторы. В итоге больше уничтожается, чем вылавливается.
Директор компании «Персей», как специалист высокого уровня, настаивает на том, что
ярусный промысел – самый эффективный вид добычи рыбы в условиях прибрежного лова. Расчёты показывают, что если хотя бы 1/3 квоты будет облавливаться ярусными судами, то дополнительный вылов будет составлять около 100 тыс. тонн рыбы. Таким образом, воздействие на экосистему будет таким же, а результат больше.
С этой научной программой начала свою работу компания «Персей». Проведение исследования совместно с ПИНРО и Мурманским морским биологическим институтом подтвердили, что в нашей прибрежной зоне действительно есть так называемая яловая рыба, пропускающая нерестовый сезон, но не вылавливаемая из-за больших размеров. Такая рыба при ярусном промысле может составлять основу вылова.
Для того чтобы осваивать этот промысел, необходимо строительство специальных судов. Для чего требуется задействовать судостроительные мощности. Это дало бы возможность развиваться отрасли, создало бы рабочие места и дополнительную квоту вылова.
– Но рыбу, как и прежде, ловят тралами, ресурсосберегающих технологий нет, у океанистов квоты отобрали и передали их прибрежникам, – объясняет ситуацию, сложившуюся на сегодняшний день в рыбном промысле, Александр Кузьмич. – Подход к эксплуатации ресурсов без науки – в этом определилась политика рыбного хозяйства и департамента рыбной промышленности, и отсюда — все проблемы.
Сегодня компания «Персей» имеет в своём распоряжении несколько судов, осуществляющих рыбный промысел в Баренцевом море. Весь улов реализуется в Мурманске. Компания сотрудничает с ПИНРО и продолжает заниматься научными исследованиями. В планах приобрести ещё одно судно и заниматься исследованиями в открытых районах Атлантики.
– Очень важно создать условия для развития малого, среднего и крупного бизнеса. Для этого надо стимулировать предприятия, наделяя их квотами, – подводит итог нашей беседе Александр Чумаков — ученый и промышленник. – И я ещё раз настаиваю на том, что прибрежное рыболовство должно быть только для ярусных судов. Для тралового промысла есть своя ресурсная база: креветки, окунь, камбала, мойва, окунь, сельдь. А если говорить о такой востребованной рыбе, как треска, пикша и зубатка – это сырьевая база только для ярусного промысла.
Промышленный портал Мурманской области