В действиях заполярных партизан было много специфических особенностей, из которых можно отметить наиболее важные: тяжелые климатические условия и отсутствие необходимой экипировки, в походы партизаны уходили на территорию чужой страны, где могли рассчитывать только на свои силы.
Задачи перед отрядами ставились такие, что партизаны не могли нести на себе продовольствие и боеприпасы на весь поход, это часто обрекало людей на голод. Места базирования в любой момент могли подвергнуться нападению - как с суши, так и с воздуха. Топографические карты, которыми пользовались партизаны, за линией границы СССР были «белыми» с обозначением только важнейших высот, рек и дорог.
Первая крупная
партизанская операция была проведена в августе - сентябре 1942 года. Ее целью было выйти за государственную границу СССР, проверить личный состав, его боевую подготовку, выдержку и смелость. Провести разведку на территории, занятой противником, и как можно больше нанести урона захватчикам.
По ее результатам стало понятно, что для успешного ведения войны в тылу врага нужно накопить опыт, освоить тактику «малой войны». Часто походы за линию фронта длились 3-4 недели. Ситуация почти всегда была непредсказуемой и часто меняющейся. Но известно - война учит быстро.
Разобравшись в условиях и обстановке театра военных действий, закалившись в схватках, партизаны вскоре стали грозной силой народного сопротивления.
Деятельность партизанских отрядов на оккупированной территории Карело-Финской ССР и Мурманской области была направлена на решение важнейших оперативно-тактических задач в интересах стратегических операций советских войск на Карельском фронте в ходе Великой Отечественной войны. В том, что противнику так и не удалось перерезать Кировскую железную дорогу, связывающую Мурманск с центральными районами страны, и своевременно и в необходимом количестве перебрасывать воинские резервы с Северного и Северо-Западного направлений на южные участки своего наступления, а также решать целый ряд частных политических и оперативно-тактических задач, немалая заслуга партизан.
Партизанское движение явилось одной из главных составляющих Победы в Великой Отечественной войне, в полной мере отразившее всенародный характер борьбы.
* * *
Проблема не закрытых действующей армией участков, через которые в тылы Красной Армии проникали разведчики и диверсионные отряды, вызывала необходимость локализовать деятельность врага на этих участках. Опираясь на партизанские бригады и отряды, за линией фронта успешно действовали разведывательно-диверсионные группы органов государственной безопасности.
В их задачу входило: усиление охраны неконтролируемых участков фронта, диверсионная и разведывательная работа на тыловых коммуникациях противника, уничтожение военных объектов, отвлечение кадровых частей врага от основных направлений фронта. Значителен вклад в разведывательно-диверсионную деятельность групп под командованием Н. П. Васильева, Б. М. Гаврилова, А. С. Матвеева, И. Г. Маркина, С. Т. Мещерякова, А. Ф. Попова, В. И. Филатова и многих других.
Архивные документы сухо повествуют о событиях тех лет: «.. .21 июля 1941 года в целях установления расположения авиабаз и военных объектов на территории противника было решено направить в тыл противника разведывательно-диверсионную группу под командованием Клименко.
Перед ДРГ ставилась задача: установить численность немецко-финских войск и место расположения аэродрома в районе Луостари, установить количество находящихся на аэродроме самолетов и место расположения бензохранилищ. После обнаружения бензохранилищ обстрелять их зажигательными пулями с целью взрыва. Если будет позволять обстановка, захватить «языка». В районе действия заминировать проселочные дороги, при обнаружении телефонной связи перерезать провода.
По донесению старшего группы разведки старшины Клименко, в заданное место они прибыли в 9.00 27 июля 1941 года, откуда вели наблюдение за аэродромом и прилегающей местностью. На площадке стояло 5 самолетов-истребителей, несколько самолетов, которые были хорошо замаскированы, находилось около леса. В северной части аэродрома было выявлено 3 склада, южнее которых в 300 метрах находилась радиостанция с 2-мя мачтами. За время наблюдения (в течение суток) за районом аэродрома было установлено два взлета самолетов по 3 истребителя.
Разведчики видели, что, когда советские самолеты возвращались на свою территорию, фашистские истребители полетели за ними и вернулись обратно примерно через час. В это же время появилось 12 финских бомбардировщиков, которые в районе аэродрома Луостари сделали 2 круга и улетели в направлении Салмиярви.
27 июля в 11.00 на изгибе шоссейной дороги (корд.0620) было обнаружено движение колонны пехоты, идущей в направлении Петсамо. Количество идущих войск не было точно установлено ввиду плохой видимости, но колонна двигалась беспрерывно в течение 2-х часов...»
8 октября 1942 года командиру группы младшему лейтенанту, Васильеву был отдан боевой приказ: с группой бойцов из 15 человек выйти из пос. Слюдоразработок 12 октября 1942 года и к исходу дня 16 октября 1942 года достичь безымянной высоты, откуда выступить двумя группами.
Группа Гаврилова, состоящая из 6 человек, должна была выйти к безымянной высоте в районе р. Малттио-Йоки, переправиться на западный берег реки, после чего по правому берегу реки достичь хутора в районе г. Саттавара, организовать наблюдение за хутором и разведку подступов к нему, захватить документы и пленных.
Также группе Васильева, в которую входило 10 человек, предписывалось двигаться в направлении развилки р. Нилихара, выйти к хутору, уничтожить живую силу противника, захватить документы и пленных, уничтожить радиостанцию...
В отчетах и докладах нет ни пафоса, ни героической патетики. Фронтовые будни наполнены суровой военной рутиной. В других рапортах сообщается о боевых потерях, раненых, об уничтоженных линиях телефонной связи, об устройстве временных мест отдыха. Вот, к примеру, выдержка из докладной младшего лейтенанта Н.Васильева, датированной 30.10.42 года:
«...11-го октября нашу группу послали на 7-ю заставу с Елового острова. Шли мы вместе с ротой. Не доходя до заставы 4-х км, на высотке наскочили на мины, из нашей группы Иванова ранило. По приходу на 7-ю заставу нас послали в разведку на высоты, где находились финны...». Далее скупо сообщается о стычках с противником, о потерях, о добытых трофеях. В заключение дана характеристика на бойцов, принимавших участие в боевом походе: «.. .В походе показали себя выносливыми, дисциплинированными, смелыми, энергичными: Парыгин, Бутаков, Зажарский, Биргет и Журавлев.
Кузнецов, Степанов и Цветков показали себя, что не могут быть в разведке (неприспособленность, плохая подвижность, вялость, отсутствует самодисциплина и наблюдательность).
Лобачев - нытик, одному нельзя давать задания и верить - трусит.
Некрасов - недисциплинированный, нечестный, в операции не действует активно.
Скородумов - хорошо ориентируется, наблюдательный, выносливый, имеет качества разведчика, но при выполнении операции не выполнил приказ - отошел в ядро с правого фланга раньше, чем был дан сигнал к отходу...».
Сам Николай Васильев, человек интересной судьбы, до 1939 года работал начальником смены цеха Опытного химического завода. В 1939 году был осужден (ст. 116-1 УК РСФСР) и с апреля 1939 года по июль 1941 года отбывал наказание в Коллаге. В июле 1941 года Николай Павлович был зачислен в спецотряд
УНКВД Мурманской области.
14 раз он выполнял задания командования за линией фронта в тылу немецко-фашистских войск на севере Финляндии, командуя диверсионно-разведывательной группой. В апреле 1942 года Н.П. Васильеву присвоили звание младший лейтенант, весной 1943 года за отвагу и мужество он был награжден Орденом Отечественной войны I степени.
По некоторым обрывистым воспоминаниям, Н.П. Васильев производил впечатление эмоционального, решительного и бескомпромиссного человека, подчас взрывного нрава, с некоторыми (мягко говоря) слабостями, присущими русскому человеку. Васильев был из тех, кто ярко проявляет себя в критических ситуациях и потому востребован
военным временем, однако в мирное время таким людям живется непросто. В марте 1947 года Николай Павлович по служебному несоответствию был уволен из органов госбезопасности. Работал на предприятии в городе Светлый Оренбургской области, где однажды сложилась конфликтная ситуация. Кто-то оспорил его воинские заслуги и усомнился в подлинности ордена, которым он был награжден. В эмоциональном порыве, остро ощущая несправедливость и обиду, Николай Павлович раздавил свой боевой орден под прессом... У мурманского поэта В. Семенова, есть такие строки:
Я порою как будто немею. Жизнь становится не по плечу. Как хотелось бы жить - не умею, Как умею - уже не хочу!
Наверное, так о себе могли сказать многие, кому на долю выпало нечто значимое, после чего сложно приспособиться к обыденной жизни.
Война надолго оставляла серьезные зарубки...
Но продолжим наше повествование.
* * *
Добровольческие военизированные формирования: народное ополчение, партизаны, диверсионные и истребительные батальоны - наряду с частями регулярной Красной Армии сыграли важную роль в Великой Отечественной войне. Организация этих формирований занимала существенное место в деятельности государственных и политических структур, направленной на оказание всемерной помощи фронту. Люди приходили в партийные органы и военкоматы с просьбой отправить их в действующую армию - на фронт, в тыл противника.
Но, ни в коем случае не умаляя роль партийных организаций, проводивших большую работу по подбору кадров, нельзя не сказать о том, что был еще один поток кандидатов в партизаны и диверсанты, готовых уйти в тыл к противнику по первому зову. Это были заключенные лагерей НКВД или зэка, как их тогда называли.
В своей известной песне Владимир Высоцкий пел: «А у лагерных ворот, что крест-накрест заколочены, надпись: «Все ушли на фронт»... Поэт несколько преувеличивал. Не были заколочены ворота лагерей, хотя, судя по воспоминаниям бывших узников ГУЛАГА, значительная их часть рассчитывала, что социалистическая Родина опомнится и пошлет на фронт своих невинно осужденных сыновей. Многие зэка подали заявление на отправку
на фронт, это был массовый и искренний порыв - отвоевал, и Родина простит тебя, пусть даже мертвого, но простит и вернет из ссылок твою жену, сына, дочь...
Осужденные по «пятьдесят восьмой» также подавали заявления, причем неоднократно, но в документах подробных запросов о них нет, из чего можно сделать вывод, что «контрреволюционеров» никак не жаловали.
Вот А. Я. Тощенко, осужденный по 58-й статье, пишет заявление начальнику УНКВД Архангельской области майору госбезопасности тов. Малькову с просьбой отправить его на фронт. В заявлении указывает, что он кадровый чекист, боролся с контрреволюцией в разных должностях вплоть до зам. начальника
УНКВД Мурманской области. Писал бывший полковник, что здоров и искупит свою вину на фронте. Долго рассматривали это заявление, возможно, согласовывали с Москвой. Долго... Не дождался ответа кадровый чекист Тощенко. В деле на запрос в Няндомский лагерь, стоит пометка «Умер 13 января 1942 года». Не пришлось опытному контрразведчику идти в тыл врага, где бы, конечно, он со своим опытом принес большую пользу «и смыл бы кровью свою вину перед партией и Родиной»...
Следует отметить, что кадровый отбор НКВД вело в основной массе собственными силами, с использованием лагерных опер-чекистких частей, районных отделов и отделений НКВД, на чьей «подопечной территории» располагались лагеря и лагерные пункты. 4-й отдел Областного управления направил во все лагеря приказы - отобрать кандидатов в диверсанты. В некоторые лагеря выехали работники диверсионного отдела. На руках они имели совершенно секретные предписания. Например, такого содержания: «...Предлагаю вам выехать в Ягринский ИТЛ УКВД. Отобрать совместно с нач. оперотдела лагеря 15 -20 человек из числа заключенных осужденных за незначительные бытовые и воинские преступления для зачисления в партизанский отряд».
Одновременно уполномоченные диверсионных отделов выезжали в районы для отбора проводников из числа заключенных и эвакуированных из Карелии для партизанских и диверсионных целей.
В этом случае следовало такое предписание: «.. .Предлагаю вам выехать в Онежский ИТЛ УНКВД и подобрать из числа указанных начальником оперативного отдела заключенных проводника для партизанского отряда. Подбираемая вами кандидатура должна хорошо знать ряд районов Карело-финской АССР, говорить на карельском или финском языке, иметь положительные отзывы администрации, быть агентурно проверенным оперативным отделом лагеря»...
Или: «...Начальнику водного отделения УНКВД Арх. обл. лейтенанту госбезопасности тов. Коптяеву ...
Подберите (несколько) человек агентов и осведомителей или резидентов для включения их в состав формируемого для выброски в тыл партизанского отряда (так в тексте). Подбираемые вами люди должны отвечать следующим требованиям: из советской среды, проверенные на работе с нами, мужчины, физически здоровые, умеющие ходить на лыжах, знающие военное дело (последнее желательно), изъявившие добровольное согласие пойти в действующий партизанский отряд. Личные дела подобранных вами агентов доложите... не позднее 10 февраля 1942 года.
Зам. начальника
УНКВД АО старший лейтенант госбезопасности Шенуков».
Кроме проверенной агентуры УНКВД предписывалось вербовать новых секретных сотрудников по 2-3 человека в партизанский отряд. Все агенты и осведомители как будущие партизаны и диверсанты проходили медицинскую комиссию при ведомственной больнице чекистов. Только в медицинской карте в соответствующей строке не указывалась их будущая должность, а стояла простая запись «на работу в УНКВД».
Всем кандидатам, вызываемым в Областное управление на беседу из районов, для возвращения домой в ожидании принятия решения о зачислении в диверсионные структуры на руки выдавалась справка, чтобы в дороге ретивые коллеги из транспортных подразделений
НКВД не посчитали бы их за дезертиров.
Справка: «Предъявитель сего... был вызван в НКВД и следует к месту жительства в... Просим оказывать содействие в пути следования».
Личные качества будущих партизан-диверсантов оценивало руководство НКВД. В Архангельском архиве сохранились списки заключенных Архлага, Ягринлага и Онеголага, отобранных в партизанские отряды. Против некоторых фамилий стоят пометки «не включать» с пояснениями: «трус, нерешителен», «порочащие высказывания», «пьет здорово», или такая «странная» запись об отказе в приеме в партизанский отряд: «не любит
НКВД». Оформление в партизанский отряд завершалось подпиской о неразглашении. Эта мера была совершенно необходимой, если учитывать специфику работы во время рейдов в финском и немецких тылах.
Таким образом, ознакомившись с соответствующими документами, можно сделать выводы о том, что некоторые отряды, действовавшие на Севере против финнов, состояли процентов на сорок из бывших заключенных, для которых диверсионные рейды стали своеобразными штрафными батальонами. Руководство подбиралось партийными организациями, а заместителями у них были штатные оперативные работники НКВД.
Новости на промышленном портале Мурманской области