{mainv}
Тем временем моя работа над дипломом подходила к концу. Я уже сделал все расчеты, написал текст «Пояснительной записки» и рисовал плакаты.
Хотя окончательная защита дипломной работы должна была проходить в МАИ, но для меня была очень важна предварительная защита на НТС нашей лаборатории.
Мне хотелось продемонстрировать нашим специалистам - моим будущим сотрудникам, которые поймут мою работу наверняка лучше, чем институтская Государственная комиссия, что я не зря провел здесь время и после защиты дипломной работы сразу смогу работать с ними на равных. |
К этому времени я уже познакомился со всеми сотрудниками нашей лаборатории и многими сотрудниками отделения. Благодаря моей неведомо откуда взявшейся усидчивости и серьезному отношению к работе над дипломом, я даже чувствовал с их стороны некоторое уважение, что приятно льстило моему самолюбию.
В лаборатории кроме нашего, было еще два отдела.
Вторым отделом, который занимался исследованиями автоматической посадки, руководил маленький шустрый мужичок лет сорока Геннадий Михайлович Лапшин. Он считался квалифицированным специалистом и пользовался уважением у всего коллектива лаборатории. |
К руководству моим дипломом Гена подошел просто. Через несколько дней он принес мне толстый научно-технический отчет какого-то научного сотрудника московского НИИ Автоматических Систем, в котором, по его мнению, содержались оригинальные теоретические идеи расчета систем автоматического управления с двумя нелинейными элементами, и предложил рассчитать по этой методике систему управления конкретного самолета. На этом его участие в моей дипломной работе было закончено!
Сначала, я несколько опешил. Как же так? Ведь мной же нужно руководить, как-то направлять, что-то подсказывать! Но Гена, правильно решив, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих, занимался только своими многочисленными делами и ходом моей работы практически не интересовался, подсказывая только, при необходимости, к кому по какому-либо организационному вопросу, я должен обращаться. |
После краткой вступительной беседы с начальником лаборатории Василием Сергеевичем Луняковым, в течение которой я все время ему поддакивал, пытаясь показать, что всю жизнь мечтал работать именно здесь, он привел меня в комнату, где мне предстояло начать свою трудовую деятельность.
Как следовало из таблички на двери, в этой комнате размещался отдел, которым руководил Вячеслав Александрович Людвиг. Как потом выяснилось, он одновременно являлся и заместителем начальника лаборатории. |
Мой длительный срок пребывания в институте, наконец, подходил к концу. Никак нельзя сказать, что я был образцовым студентом. Скорее наоборот. Все эти 5 лет, за исключением, может быть, первых двух семестров, когда по инерции, полученной в процессе подготовки к вступительным экзаменам, мне еще хотелось добросовестно учиться, я откровенно лоботрясничал и почти не посещал лекции. Из-за этого к экзаменам я всегда готовился по чужим конспектам и учебникам, проходя наспех в течение нескольких дней полугодовые курсы соответствующих наук. |
Так закончился наш ответный визит во Францию.
Кто-то, после него еще больше подружился, кто-то вообще перестал общаться между собой. Но впечатления, полученные во Франции, продолжали будоражить наше воображение и мы с энтузиазмом строили планы достойного ответа на фантастический прием, оказанный нам французами.
В связи с этим, у кого-то из нас возникла сумасшедшая мысль – пригласить их к нам в горы, чтобы покататься вместе на лыжах, например, в Домбай. |
Но вот подъехал автобус, мы загрузили в него вещи и очень тепло, как с близкими родственниками распрощавшись с нашими гостеприимными хозяевами, поехали в Париж.
Правда, не успели мы отъехать и сотню метров, как раздался нервный крик Беляева «Стойте! Стойте! Я забыл фотоаппарат!»
Автобус остановился, Беляев куда-то убежал, вернулся ни с чем и тут же вспомнил, что аппарат, оказывается, у него в сумке. |
На причале Бреста нас уже ждали: дочь Жанин, такая же кокетливая, как и ее мама, и улыбающийся Пьер, который, видимо, успокоился, наконец, после позавчерашнего шока.
Нас усадили в машины и, забросив на несколько минут в отель, чтобы мы переоделись, повезли в местную музыкальную школу, которой руководил наш друг Доминик.
Видимо, к нашему приезду там очень готовились. Было много местной публики, среди которой мелькали лица уже знакомые нам по приему в мэрии и другим местным тусовкам. |
Тем временем, программа нашего визита продолжалась, и на сегодня была запланирована морская поездка с ночевкой на некий загадочный остров «Уэссан», где один из наших друзей – старый холостяк Ивон имел свой дом, в котором он иногда проводил время с друзьями (то-есть, по-нашему – дачу).
Набрав с собой вина и других, необходимых для загородного отдыха продуктов, мы погрузились на достаточно большой морской теплоход и выйдя из бухты, сразу попали в шторм.
|
На третий день после нашего приезда теннисный турнир закончился, и теперь мы смогли по достоинству оценить подготовительную работу французов по организации нашего дальнейшего пребывания в Бресте!
К сожалению, в этот день произошел второй казус с участием Славы Беляева, который прилично подпортил нам настроение и чуть не сорвал вообще все мероприятие. Дело было так.
Утро началось как обычно - с тенниса и традиционного пива в Клубе. |
|